Материалы
Каштанка
- Информация о материале
- Автор: Антон Павлович Чехов
- Hits: 1204
Страница 1 из 19
Kashtanka | Каштанка |
|
| Anton Chekhov | Антон Павлович Чехов |
| I. Misbehaviour | 1. Дурное поведение |
| A young dog, a reddish mongrel, between a dachshund and a "yard-dog," very like a fox in face, was running up and down the pavement looking uneasily from side to side. | Молодая рыжая собака - помесь такса с дворняжкой - очень похожая мордой на лисицу, бегала взад и вперед по тротуару и беспокойно оглядывалась по сторонам. |
| From time to time she stopped and, whining and lifting first one chilled paw and then another, tried to make up her mind how it could have happened that she was lost. | Изредка она останавливалась и, плача, приподнимая то одну озябшую лапу, то другую, старалась дать себе отчет: как это могло случиться, что она заблудилась? |
| She remembered very well how she had passed the day, and how, in the end, she had found herself on this unfamiliar pavement. | Она отлично помнила, как она провела день и как в конце концов попала на этот незнакомый тротуар. |
| The day had begun by her master Luka Alexandritch's putting on his hat, taking something wooden under his arm wrapped up in a red handkerchief, and calling: "Kashtanka, come along!" | День начался с того, что ее хозяин, столяр Лука Александрыч, надел шапку, взял под мышку какую-то деревянную штуку, завернутую в красный платок, и крикнул: - Каштанка, пойдем! |
| Hearing her name the mongrel had come out from under the work-table, where she slept on the shavings, stretched herself voluptuously and run after her master. | Услыхав свое имя, помесь такса с дворняжкой вышла из-под верстака, где она спала на стружках, сладко потянулась и побежала за хозяином. |
| The people Luka Alexandritch worked for lived a very long way off, so that, before he could get to any one of them, the carpenter had several times to step into a tavern to fortify himself. | Заказчики Луки Александрыча жили ужасно далеко, так что, прежде чем дойти до каждого из них, столяр должен был по нескольку раз заходить в трактир и подкрепляться. |
| Kashtanka remembered that on the way she had behaved extremely improperly. In her delight that she was being taken for a walk she jumped about, dashed barking after the trains, ran into yards, and chased other dogs. | Каштанка помнила, что по дороге она вела себя крайне неприлично. От радости, что ее взяли гулять, она прыгала, бросалась с лаем на вагоны конножелезки, забегала во дворы и гонялась за собаками. |
| The carpenter was continually losing sight of her, stopping, and angrily shouting at her. Once he had even, with an expression of fury in his face, taken her fox-like ear in his fist, smacked her, and said emphatically: "Pla-a-ague take you, you pest!" | Столяр то и дело терял ее из виду, останавливался и сердито кричал на нее. Раз даже он с выражением алчности на лице забрал в кулак ее лисье ухо, потрепал и проговорил с расстановкой: - Чтоб... ты... из... дох... ла, холера! |
| After having left the work where it had been bespoken, Luka Alexandritch went into his sister's and there had something to eat and drink; from his sister's he had gone to see a bookbinder he knew; from the bookbinder's to a tavern, from the tavern to another crony's, and so on. | Побывав у заказчиков, Лука Александрыч зашел на минутку к сестре, у которой пил и закусывал; от сестры пошел он к знакомому переплетчику, от переплетчика в трактир, из трактира к куму и т.д. |
| In short, by the time Kashtanka found herself on the unfamiliar pavement, it was getting dusk, and the carpenter was as drunk as a cobbler. He was waving his arms and, breathing heavily, muttered: | Одним словом, когда Каштанка попала на незнакомый тротуар, то уже вечерело и столяр был пьян, как сапожник. Он размахивал руками и, глубоко вздыхая, бормотал: |
| "In sin my mother bore me! Ah, sins, sins! Here now we are walking along the street and looking at the street lamps, but when we die, we shall burn in a fiery Gehenna. . . ." | - Во гресех роди мя мати во утробе моей! Ох, грехи, грехи! Теперь вот мы по улице идем и на фонарики глядим, а как помрем - в гиене огненной гореть будем... |
| Or he fell into a good-natured tone, called Kashtanka to him, and said to her: "You, Kashtanka, are an insect of a creature, and nothing else. Beside a man, you are much the same as a joiner beside a cabinet-maker. . . ." | Или же он впадал в добродушный тон, подзывал к себе Каштанку и говорил ей: - Ты, Каштанка, насекомое существо и больше ничего. Супротив человека ты все равно, что плотник супротив столяра... |
